Романтика — отзывы — стр. 110

Почему мне раньше никто не сказал, что главный герой отаку? Фразы «аниме классное» мне было не достаточно, чтобы приступить немедленно и я пришла лишь 5 лет спустя))
Первые четыре серии я смотрела залпом и не могла оторваться! ОЯШ на редкость необычная и интересная личность, его эроге зависимость меня почему-то радовала и улыбала. Идея «изгонять злых духов» из мимо проходящих пешеходов не нова и обыграна в аниме сотнями способов, откровенно говоря, все эти повествования о морали уже серьезно надоели и пошли по десятому кругу. Но тут, в формате «влюби в себя, чтобы спасти чужую душу», получился некий психологический аспект сверху. Личные переживания героя, которые он будет прятать и преодолевать – в этом есть что-то интересное и притягательное. А так же все эти девушки, что забывают про влюбленность, но все равно оборачиваются на героя и сами не знают почему. Да, звучит так, будто все утонет в гареме. Забавность только в том, что герой уже в гареме - его игровых девушек из симуляторов свиданий. Так что сотней больше, сотней меньше - ерунда.
К первому сезону у меня только одна очень большая претензия – зачем так растягивать? Половину сериала они хорошо справлялись, но потом отдавать на одну девушку по 3 серии, и при этом половину времени просто медитирловать по экрану… Неужели так быстро догнали мангу? Уж лучше бы филлер с пляжем засунули ей богу, я думала усну.

Как ни странно, они действительно воспитывали героиню из обычной девушки!
Эта весьма обычная комедия стала для меня глотком свежего воздуха после многих тяжелых тайтлов. Я посмотрела сериал на одном дыхании, подряд, мне не было скучно, не хотелось мотать и это радовало, а то я уже побаивалась, что это желание возникает на любое кино и сериал.
Забавность этого сериала в том, что все главные герои здесь отаку (анимешники). И даже те, на кого мы не подумали, в итоге тоже оказались отаку. Таким образом, самым необычным человеком среди героев является обычная девушка. Эта ситуация "наоборот" и является центральной линией сюжета. Как ни странно, все отыграно очень реалистично, не смотря на очень малую вероятность, тем не менее, она все же есть, такое действительно могло произойти. А смотреть на будни японских отаку – это я всегда с удовольствием. Порадовали все их размышления и болтовня, их работа над общим проектом. Было действительно интересно, а обычная девушка была прямо совсем реальной и обычной, такой живой и… серой на фоне остальных. И думаю, чтобы окончательно сделать ее интересной героиней им нужен еще один сезон.
Не понравилось в сериале всего пара моментов: гарем и насилие над главным героем. Все эти избивания девушками главного героя (я повторяюсь с другого отзыва) совершенно не смешно и неприятно. Ну а гарем – я всегда говорю, что это плата за печать/экранизацию, тут он был навязчивым, но терпимым.

Переправа - подстава.

Плюсы. Масштабный, эпичный интернациональный фильм, в котором задействованы актёры из Китая, Южной Кореи, Японии и США. Конечно же он примиряющий и объединяющий, смягчающий противоречия и противостояния между этими народами, которые идут из тяжёлого военного прошлого. Конец войны Китая с Японией, начало и разгар гражданской войны между националистами и коммунистами в Китае. Что примечательно и ново: повествование идёт с националистической стороны, все герои состоят в оппозиции к коммунистическому крылу, коммунисты здесь скорее агрессоры, нежели "хорошие люди". На фоне этих нелёгких событий показаны истории нескольких людей, не знакомых друг с другом, но связанных войной. Романтично, трагично и очень красиво. Фильм буквально состоит из кадров, которые можно помещать в рамку и вешать на стену. Безупречные спецэффекты и хорошая актёрская игра.
Минусы. Фильм абсолютно голливудский. Азиатской души здесь я не обнаружила. Из аннотации и названия фильма можно понять, что рассказ будет связан с крушением корабля "Тайпин". Но это только первая часть 4-хчасовой эпопеи, повествующая о событиях, предшествующих не менее страшной гибели людей на "Тайпине", нежели на растиражированном "Титанике". Крушение будет во второй части Переправа 2.
Что я получила от фильма? Пожалуй, только эстетическое удовольствие.
Рекомендации. Я бы не стала рекомендовать любителям азиатского кино, ибо это чистой воды голливуд. Но вообще фильм познавательный с исторической точки зрения и красивый. Поэтому советую интересующимся историей и любителям красивых эпичных картин.

Красной всеобъемлющей нитью через все сознательное кинотворчество американского режиссера, сценариста и продюсера Джеймса Грэя проходит тема иммиграции и инфильтрации в новое, кардинальное иное общество, причем все без исключения центральные персонажи Грэя из «Маленькой Одессы», «Ярдов», «Хозяев ночи» etc принадлежат к волне пореформенной русской иммиграции, нахлынувшей на Штаты волной цунами после горбачевской эпохи тотального либертинажа/гласности, ознаменованной впоследствии и деструкцией всей Советской системы управления и координат. Герои картин Грэя, который сам являлся некогда уроженцем украинского Старого Острополя и принадлежит к небольшой горстке американских инди-режиссеров с русофильским складом ума и идеологией творчества, увы, не представляют из себя ни диссиденцию, ни интеллигенцию, впаянную в общекультурный русский этнос зарубежом. Их места обитания не вальяжный Манхэттен, а воспетый Вилли Токаревым и Шуфутинским Брайтон Бич, на котором на сей раз хорошая погода, а вот на Дерибасовской уже наоборот вовсю идут дожди. Их жилища находятся в Куинсе, и они с превеликой радостью лобызаются что с Мишкой Япончиком, что с Сашкой из Курска, приехавшего к своей еврейской родне. Что удивительно, взрощенный на такой, не самой благопристойной и отдающей клюквенностью почве режиссерский талант Грэя нашел свой отклик у многочисленной насмотренной публики престижных кинофестивалей Европы и США(особенно пригляделся Грэй своими опусами о русских бандитах на Американщине в Венеции и Каннах). Впрочем, в «Любовниках» 2008 года Грэй слегка отступил от привычной криминальной романтики, рассказав классическую мелодраматическую историю несчастной любви на фоне Брайтон Бич.

В своей же последней по счету крупной режиссерской работе, фильме «Иммигрант» 2013 года, впервые представленном на позапрошлогоднем Каннском кинофестивале, любимчиком которого Грэй является с поры своего молочного дебюта, и вовсе кажется, что режиссер, вероятно, уже окончательно перерос свой ранний стиль, сменил русский вектор на польский, оставшись, впрочем, по-прежнему русофилом и славянофилом, и снял если не opus magnum всея своего творчества, то уже очень близко к этому. «Иммигрант», или, если угодно упрощенная «Роковая страсть» — кино по духу своему, насыщенности и многослойности драматургического наполнения уже совершенно иное, даже чуть иноприродное для Грэя, который на сей раз создал не подражательское, под Скорсезе, кино("Ярды» и «Хозяева ночи» пожалуй что излишне напоминает оммажи «Славным парням», как «Маленькая Одесса» — «Злым улицам»), а очень самобытное, уже вовсю играющее на поле драматического сарказма и едкой иронии Вуди Аллена, который вполне бы смог снять такую ленту, имея он желание сменить Манхэттен с Европами на вектор русскости, раскрывающее тему иммиграции, обретения желанной свободы и спасения без пафоса, но с лоском; с реализмом, но без бытописательской чернушности; скорее внежанрово, чем полижанрово. Фильм Грэя это уже концентрированный универсум, в котором жизни намного больше, чем искусной и затейливой выдумки. В котором нет чистой искрящейся поэзии, а есть лишь практически булгаковско-довлатовская проза о нас, которые зарубежом есть пришлыми и чужеродными элементами, и тамошних хозяевах жизни — индивидуалистах, для которых нет Мы даже в условиях коллективного корпоративного бессознательного, а есть лишь Я, играющий чужими судьбами.

История полячки Эвы Цыбульской, отчасти фабульно синонимичная и лурманновскому «Мулен Ружу», сама по себе едва ли может претендовать на излишнюю нетривиальность. Все в ней очень типично: вынужденная иммиграция, поиск себя в новых условиях жизни, поиск своего места и, в конце концов, поиск и обретение любви, которой предстоит быть прокрученной через жернова насилия, похоти, порочности и человеческой жестокости, перебродившей на дрожжах вселенской подлости. И свободный мир Штатов предстает в картине Грэя — стилистически близкой к нуару, пронизанной флером поэтичности и почти что вычурного декаданса — отнюдь не свободным; во имя свободы — воли и не только — еще придется бороться, превозмогая себя и не отступая от заданной цели. Грэй не романтизирует ни Нью-Йорк 20-х годов, ни его разномастных, колоритных обитателей. Как таковой центростремительный конфликт здесь расплывчат; мелодрама присутствует в жанровой палитре фильма скорее для галочки, для приманки, а герои равны между собой, ибо внутри них, в их душах, идет невероятная внутренняя борьба — с соблазнами, с страстями, с собственной моральной неопределенностью. Город же остается безучастен и бесстрастен к их маленьким и большим американским трагедиям, ибо, по Грэю, человек и только человек есть вершителем своей судьбы, даже когда кажется, что им управляют силы высшие. И трагедия Эвы — это по сути трагедия всего послереволюционного славянского поколения, которое вынуждено было, под давлением внутриполитических сил, покинуть родные пенаты, сменить род деятельности и остаться в забытьи. Отголоски быта русской интеллигенции, убежавшей от нового быта, в «Иммигранте» не просто сильны и ощутимы; они громогласны, они звучат как инвектива и в сторону не только современной России, оказавшейся вновь на распутье, но и США, где свобода все больше кажется фикцией, наивной мечтой Иванушки-дурачка, который в один миг стал Иваном, не помнящем родства.

Дорама из разряда мучительно-страдательных, где герои судьбой и собственными действиями загоняются в невыносимые условия, а потом начинают активно мучать друг друга и самих себя.

Это история любви циничного мошенника и слепой девушки. Она считает его братом и всецело доверяет, а ему просто очень нужны деньги. Кто же мог знать, что эта острая на язык гордячка тронет его сердце, что естественная симпатия к грустной красавице перерастет в искреннее и глубокое чувство?.. Кто мог предположить, что вновь обретенный брат станет для нее единственным светом в окошке, что запретная любовь обернется горечью от предательства?..

Их любовь – не свет и радость, а сплошные шипы, она замешана на лжи, недомолвках и недоверии. В то же время, она невероятно нежна и трогательна. Душа болит за каждого из героев, по-своему несчастных, постоянно ошибающихся и все равно пытающихся делать несмелые шаги навстречу друг другу.

Печально, что финал по уровню бреда напоминает «Славного парня». Такое ощущение, что сами сценаристы не сумели придумать, как можно выбраться из прописанной ими безнадежной ситуации, поэтому оставили додумывать все зрителям. Нечестный какой-то подход, подпортивший итоговое впечатление от сериала.

Молодая вдова Син Э переезжает вместе с десятилетним сынишкой из шумного и кишащего миллионами Сеула в родной для нее провинциальный городок Мильян, надеясь обрести здесь, среди застывшей в безвременье природы и в окружении милых приветливых людей, свое успокоение и умиротворение. Однако этому не суждено сбыться, и очередной черный вихрь несчастий безвозвратно захватывает ее.

Один из главных триумфаторов Каннского кинофестиваля 2007 года, четвертая по счету крупная режиссерская работа мастера изысканных и поэтичных психологических драм и мелодрам Ли Чан Дона, экранизация романа знаменитого южнокорейского писателя Чон-юн Йи «Тайное сияние» начинается с сюжетной завязки, очень типичной для большинства образцов современного кино Южной Кореи: с ужасающего по своей бессмысленной жестокости преступления, которое перечеркивает жизнь человека на два неравноценных периода «до» и «после», ломая окончательно привычный порядок вещей и меняя человека, иногда в худшую сторону. Но Ли Чан Дон детективную линию оставляет сугубо формальной и вместо предполагаемой истории справедливого жестокого возмездия в «Тайном сиянии» разворачивается сложная по своей драматургической палитре и сюжетной насыщенности слегка переиначенная на корейский лад история ветхозаветного Иова Многострадального, у которого Бог отнял все во имя проверки человека на истинность и незыблемость веры.

Главная героиня фильма, Син Э в исполнении награжденной Золотой Пальмовой ветвью актрисы Чон До Ен, в начале ленты предстает натурой чувствительной и странной. Доброта, нежность и всепроникающая добродетель Син Э кажутся чуждыми и чужеродными всем окружающим ее жителям Мильяна, которые считают женщину просто странной, юродивой, тонкую кожу которой ранить очень легко. Она, если угодно, экстраполирует в себе черты князя Мышкина из «Идиота» Достоевского: не от мира сего, изгой, которая преисполнена внутреннего сияния, духовной и моральной цельности вкупе с почти детской наивностью и незащищенностью. Она искренне верит всем и живет по принципу, что все люди добры, хотя это, конечно же, глубокое заблуждение. Заблуждение и ошибка, за которые предстоит расплачиваться в полную цену.

Всеобщая черствость, равнодушие и жестокость, твердая скорлупа, покрывающая пустые души — это лишь малая толика того, с чем придется столкнуться Син Э и выйти потом совершенно иной, внутренне изменившейся и ожесточенной, ибо общество отвергает добродетель и вообще таких, как она, чья незамутненная святость и открытость привлекательны для совершеннейших негодяев. Простая арифметика дарвиновских законов выживания, и Син Э придется вступить в схватку с Богом, приняв его как постоянно требующего жертв на своем алтаре или вовсе отвергнув. Дальнейшие два часа фильма воплощают в себе всю драму этой женщины, которой суждено таки обрести своего истинного спутника и апостола, в роли которого убедительно смотрится один из самых выдающихся актеров современной Южной Кореи Сон Кан Хо. Но путь к смирению долог и мучителен, ей предстоят богоборческие сражения и ливни слез, которые очищают и вытравливают все негативное. Однако прощения врагам своим Син Э не готова дать, ведь цена такого прощения слишком для нее высока. Жизнь ее ребенка, в конце концов, и ее жизнь, превратившаяся в кошмарный силлогичный сон. Велика цена ее страданий, а Бог бывает жесток, иногда даже слишком, к детям своим.

Первые 40 минут фильма режиссер рисует перед зрителем практически святую главную героиню, жизнь которой построена исключительно на страданиях и лишениях. И до определенного времени Син Э принимает ниспосылаемые ей испытания как данность, однако финал рушит идеи всепрощения. Религиозная, пропитанная духом христианских догм притча внезапно превращается в антирелигиозный памфлет об утраченной вере и о слишком большой цене за святость и сокровенность. Бог жаден, а ты его пища.

«Тайное сияние» по своей интонации приближается к «Догвилю» Ларса Фон Триера; Син Э становится подобной жертвенной Грейс, которой пользовались все, кто хотел и как хотел. Однако, если Догвиль был городом-фантомом, условностью и метафорой, то Мильян куда как более прозаичен и реален. И оттого становится еще страшнее, ведь в таких микроскопических провинциях бывает чересчур много грешников, но очень мало святых, которые рано или поздно обречены на бунт. Бог многогранен, и иногда в нем слишком много от Дьявола.

Американский писатель, актер, продюсер и режиссер Джон Кємерон Митчелл, до того как в депрессии зарыться в созерцательную «Кроличью нору» и рассказать зрителям о злосчастном дюйме Хедвига, в своей второй по счету режиссерской работе 2006 года под названием «Клуб «Shortbus» отправил зрителей и критиков в одноименный нью-йоркский клуб, являющийся меккой для всех сексуально раскрепощенных и подкованных обитателей Нью-Йорка, которым в минуты праздности уже и делать-то нечего, кроме как устраивать массовые публичные оргии, вуайеристически фиксировать очередные телосплетения или хлестать всех попадающихся под руку посетителей, которые, естественно, в тренде, уютной и мягкой плеткой. Сексуальная революция 70-х годов и не думала умирать, а лишь скрылась за изощренной мимикрией ночной жизни больших городов.

В центре весьма откровенного и развивающегося по колее чрезвычайной непрямолинейности сюжета фильма Джона Кэмерона Митчелла, овеянного флером эпатажности в год выхода в прокат и на фестивальные подмостки, находятся четверо друзей: неудовлетворенная своей сексуальной жизнью врач-сексопатолог Софи, этакий сапожник без сапог в дружной компании заядлой БДСМщицы Северин и гей-пары Джеймса и Джейми, выглядящих скорее как однояйцевые близнецы. Увенчанный многочисленными и не лишенными фантазиями эротическими сценами, в том числе и ставшего эпохальным акта аутофеллацио, «Клуб «Shortbus» представляется парафразом культовой молодежной комедии Джона Хьюза «Breakfast Club» с главными героями, склонными к вудиалленовской рефлексии и иронии в прочтении Джона Кэмерона Митчелла.

Режиссер не стремится создать в ленте нарочитый трагизм ситуаций, рассказывая о поиске себя и трагедии одиночества в большом городе и даже самые отвратно-откровенные или драматически накаленные сцены подавая под ненавязчивым ироническим соусом. Как уж тут не вспомнить для пущей монолитности и «Секс в большом городе», и книгу, и сериал, в которых тоже наличествует четверка озабоченных мушкетеров разновидности урбанистических гетер. Но только вот Кэри Брэдшоу с компанией какое-никакое, а женское счастье обрели, а вот герои шортбасовского трипа в финале остаются в неопределенном состоянии, ибо отношения, свободные до безобразия, зашли в тупик, а Нью-Йорк остался безучастен к проблемам своих странноориентированных обитателей, для которых секс стал смыслом жизни, а сама жизнь превратилась в многоуровневый поиск того или той единственной из огромного количества партнеров на одну ночь.

Изощренно играя со зрителем множеством синефильских отсылок и управляя актерами как марионетками, заставляя их по обоюдному согласию творить на экране поразительные вещи и неистово актерствовать, Джон Кэмерон Митчелл в «Клубе «Shortbus» создал по сути обычную американскую романтическую комедию, устроив, правда, этому заезженному жанру полную деконструкцию и показав в картине то, о чем в приличном обществе не говорят. Он безумно любит и сопереживает своим незадачливым и несчастливым персонажам и зритель, переваривший коктейль из удачно слепленных запоминающихся порносценок всех со всеми, должен также проникнуться к ним чувством понимания и, что важнее всего, толерантности.

Красные Шапочки рано или поздно вырастают и превращаются сперва в красных девиц пубертатного возраста, которым все никак не терпится расстаться с тяготеющей их девственностью, но все привычно ограничивается унылой безыскусной дефлорацией в лесу — темном, влажном и грязном, как и все мысли новоиспеченного дефлоратора. Спустя некоторый период времени уже и красны девицы совсем не красны, время летит неумолимо, и они уже скромны и беззащитны, ибо некогда резвые девицы стали бабушками-божьими одуванчиками, сдувать которые аморально. Серые Волки в свою очередь меняют педофильскую рясу на геронтофильскую, ибо им в сущности глубоко плевать кого убивать, но главное — убивать. Впрочем, Серые Волки не всегда бывают именно серыми, и речь идет, увы, не о цвете их шерсти, а о цвете ориентации. Веяния нового времени диктуют новые условия существования, и вот уже в ряду серых, которые ночами одинаковы меж собой, как и кошки в период созревания, прибыло особей голубых, жеманных, но по-прежнему жестоких.

Таковы обитатели маленького английского городка Кромер по имени Сет и Гэбриэл — оборотни ангельской внешности и порочной ориентации. Объединившись вначале на почве общих пищевых пристрастий, Сет и Гэбриэл вскоре страстно влюбились друг в друга, даже не догадываясь, что им придется пройти крещение не только спермой и кровью, причем чаще всего своей, но и собственной же, все еще оставшейся, хотя и впавшей в глубокую кому совестью, ибо нет ничего прекраснее жажды убивать лишь кроме жажды любить.

Фильм ужасов «Волки Кромера» 1998 года является единственной и неповторимой в своем гордом солидном одиночестве отметкой о режиссерском дебюте известного английского телепродюсера Уилла Гулда, который в своей крайне эксцентрической, экстравагантной, но, увы, не экстравазатной ленте решил замахнуться на лавры Нила Джордана и его самого заметного творения восьмидесятнического периода «В компании волков«, в котором всем известное с младых невинных лет выражение про «сказку ложь да в ней намек, добрым молодцам урок» обрело неожиданное фрейдистское прочтение, осветив даже самые безобидные сказки отблесками девиантности и распущенности. По этому завещанному всем потомкам, последователям и преследователям таланта канону от Джордана решил пойти и Уилл Гулд, интерпретировав сказку Шарля Перро о и без того изнасилованной постмодернизмом Красной Шапке в своей картине «Волки Кромера» в вычурное, практически альмодоварское по тональности и стилю действие, в котором привлекательные серые волки не просто убивают и любят друг друга, но и несут в наш странный мир нехитрую мораль о всеобщей любви на костях невинно убиенных жертв.

В рамках любовного дуэта разыгран режиссером и привычный, лежащий в рамках жанра конфликт между антагонистом и протагонистом, причем кто есть кто в паре Сет — Гэбриэл становится понятно далеко не сразу, ибо Уилл Гулд лишь стильно муссолит в картине любовную мелодраму-тире-психологическо-эротическую драму, изредка впадая в истероидные реакции крайне скромного по насилию хоррора. В «Волках Кромера» столь сильна постмодернитская эклектика, столь выпукла форма, что содержание кажется вторичным, необязательным, обрамляя и не более того картину, чья окончательная принадлежность к хоррорам на тему оборотничества весьма сомнительна. Собственно фильм Уилла Гулда всячески стремится быть аутентичным и оригинальным, но к финалу все равно беспринципно превращаясь в тривиальный пастиш, в котором толком не сформировавшийся режиссерский стиль тонет во множественном океане кинематографических отсылок, литературных аллюзий и философских и мифических иллюзий(имена главных героев Сета и Гэбриэла прямо намекают на египетского бога Зла и архангела Гавриила; впрочем, символизм этот не находит внятного растолкования и убедительной мотивировки, являя собой лишь претенциозную претензию на глубинный смысл), мешая Ницше с доном Педро и Жаном Кокто, дабы стать на выходе невразумительной кинематографической биомассой диарейного колера, не снискавшей ни славы, ни культа даже в небесно-голубых кругах, поскольку Уилл Гулд оказался совсем не Брюсом Ла Брюсом по-британски, которому, как известно, и море по колено, и зомби-вампиры-оборотни (нужное подчеркнуть) все сплошь насильники да убивцы, но быть в числе их жертв не позорно, а почетно. Вся же достоевщина про тварь волосатую да дрожащую, и право имеющую, в «Волках Кромера» на поверку является искусственной, нанизанной безыскусно, хотя и не бесталанно.

В картине регулярно устами звучащего за кадром Боя Джорджа и частично — греховными устами сладкой волчьей парочки озвучиваются размышления о том, с кем же все таки переспать главным героям: с резвыми бабушками, с их не менее резвыми внучками, друг с дружкой или поубивать всех к чертовой матери (ну, или к бабушке) и зажить нормальной некрофилической половой жизнью. Йорг Буттгерайт сие бы решение одобрил, ведь в конце концов у любого Волка куда как больше 50 оттенков серого.

Вы верите в призраков? А в настоящую дружбу? А в то, что иногда потеря близкого человека замедляет время вокруг, загоняет в угол и не дает двигаться дальше? История о ребятах, которые были настоящими супермиротворцами с крутецкими кличками, но обыкновенная случайность внесла непоправимые коррективы в их жизни.

Извечная проблем лайв-экшн в том, что ты сразу начинаешь сравнивать первоисточник (аниме/манга) с тем, что сейчас происходит на экране. Поэтому совет, который хочется дать зрителям и которого я сам сейчас стараюсь придерживаться, это дать себе время. Имеется в виду время после просмотра/чтения аниме/манги. Основательно подзабыв отличную историю в рисованном воплощении, можно будет нормально воспринимать ее в объемном человеческом виде. По крайней мере именно так произошло с "Невиданным цветком". Я не помнил дословно всех завихрений сюжета, но одно было неоспоримо - несколько лет назад аниме произвело на меня большое впечатление, настолько сильнее, что я даже советовал его посмотреть товарищам, которые от отакунского мира весьма далеки.

Это история шестерых друзей в возрасте примерно 7 лет - трех веселых мальчишек и трех неунывающих девчонок. Миллионы приключений были у них на всех. Настоящая секретная база в лесу. Задорные имена и настоящие искренние чувства. Был, конечно, лидер - Джинтан, и задумчивая необыкновенная Менма. Но после смерти последней черная туча депрессии и взаимного неудовольствия раскидала ребят в разные стороны. Прошло время, а боль все не утихала. И вот однажды, несколько лет спустя, в доме Джинты, который забросил школу и отказывался выходить за порог, появляется призрак повзрослевшей Менмы. Как так получилось, что нужно сделать, и почему только он ее видит и слышит? Почему спустя столько лет?

История ребят разворачивает снова. Снова нужно научиться разговаривать, доверять друг другу, но самое главное простить себя и признаться близким в своих настоящих чувствах. Пережить еще миллионы приключений и отпустить человечка, которого так любишь и ценишь. Ради нее и самих себя.

Мне понравилось, как реалистично играли герои-малыши и герои-подростки. Не было ощущения неправильного выбора. Это же главное, сравнивать с тем, что было в аниме, и найти максимум соответствия. Ребятишки были веселыми и позитивными, подростки правдоподобными (многие из них пока только начинают карьеру актеров), своей игрой вызывали настоящие эмоции. Было, правда, пару моментов, когда слезы с перебором, но общее ощущение очень благоприятное.

Отличная музыка дополняла интересную историю, небанальная история, плюсы актерского исполнения, красивые виды и неплохая операторская работа. Что еще нужно для неплохой экранизации. Не пожалел, что посмотрел и вера в создание приемлемых лайв-экшн снова воспряла (после "Титанов" веры не было вообще).

Вердикт - смотреть. И тем, кто вообще далек от мира аниме будет интересно. Любителем же - лучше не сразу после первоисточника.

Тхэ Сок – молодой парень, кочующий по пустующим квартирам. Он не вор, хоть и без спросу входит в дома, он не замышляет зла, а просто ищет место для ночлега, где потом обязательно делает уборку и что-то чинит. Сон Хва – женщина, несчастная в браке, однажды оказавшаяся случайной свидетельницей визита Тхэ Сока. Так начинается их странная кочевая любовь, их то спокойное, то опасное странствие по чужим душам-квартирам, под непременным музыкальным сопровождением какой-то тягучей восточной песни.

Этакий необычный сплав из нежности и жестокости, требующий от зрителя созвучного настроения и вдумчивости. Порой поступки героев кажутся откровенно ненормальными, та же ситуация с дедулей или какое-то патологическое молчание героев, или возвращение тоскующей Сон Хва на знаковый диванчик, прямо при ошеломленных хозяевах. При этом каждый видит в этой истории что-то свое: кто-то историю о любви, кто-то о дисфункциональных отношениях, а кто-то и вовсе философскую притчу. Для меня это фильм о любви, которой не нужно слов, о любви, которая не вписывается в привычные рамки. И о людях, составляющих свои жизни из осколков чужих.

Хорошая дорама с вдохновляющим главным героем.

Ким Тхак Ку, что называется, «золотой парень», он честный, добрый, талантливый в пекарном деле, да еще и красавчик. Детство ему выпало печальное, Тхак Ку не раз пытались убить еще в утробе, разлучили с матерью, он фактически вырос на улице, но при этом сохранил добрый нрав и высокие моральные качества. Его сводный брат Ку Ма Чжун, напротив, жил в достатке, любимый матерью, но не отцом, одобрения которого настойчиво искал. Он угрюм и мрачен, эгоистичен и очень несчастен. И вот эти двое поступают учениками в одну пекарню, сами не зная о том, с кем их свела судьба. Постепенно к соперничеству между ними в делах пекарных присоединяется и любовное, а дальше в ход идут семейные дрязги, интриги, предательства и постепенно все тайное наконец-то становится явным.

Мне по-своему понравились оба брата. Ким Тхак Ку – настоящее солнышко, к нему невозможно не проникнуться симпатией, его принципы вызывают уважение, на его лице почти всегда сияет улыбка, как бы тяжко ему не приходилось. Ку Ма Чжун – как обратная сторона луны, он всегда в тени. Мать с детства подначивала его не гнушаться в методах на пути к заветной цели, но на самом деле глубоко в душе Ма Чжун мечтает о простом человеческом тепле и о любви, которые всегда так просто давались Тхак Ку, но не ему.

С женскими характерами сложнее. Девица, из-за которой полдорамы творится сыр-бор, то одному голову кружит, то по меркантильным соображениям начинает встречаться с другим, то она любит, то не любит. Своими метаниями она здорово раздражала. Вот дочка пекаря с ее наивными чувствами к Тхак Ку, по-моему, куда лучше подходит неиспорченной натуре этого замечательного парня.