C нетерпением жду, чтоб меня ты побила, чтоб мы потеряли самоконтроль(с)

Любое произведение кинематографического искусства, по моему мнению, должно синтезировать в себе актерскую игру, режиссерскую идею, цветовую гамму (для меня важно) и некое, скажем так, послевкусие, которое после просмотра должно некоторое время «не отпускать». Продукт Анджелины Маккароне (с другими фильмами которой я, к счастью ли — сожалению ли, не знакома) не то что не смотрится гармонично, но скорее вызывает диссонанс.

Во-первых, сразу бросается в глаза сугубо женская режиссура. Да и сценарист, к слову, тоже дама. Мальчик-одуванчик Ян (Костя Улльман) с оленьими грустными глазами, растрепанными волосами и неизменно испуганной улыбкой, конечно, подкупает. Подкупает авансом, ибо далее следует ожидание сюжетных метаморфоз, которых, к сожалению, не происходит. Зато происходит вполне ожидаемое вкрапление женщины трудной судьбы Эльзы (Марен Кройман) с раскрытием перипетий этой судьбы и неумелыми, но такими желанными попытками сделать из своей увядающей жизни — новый, свежий, распускающийся бутон.

Это не «Венера а мехах» нового тысячелетия, это не осколки фильмов фон Триера, порезавшие сердце режиссера, это совершенно другая вариация. Но на сходную тему.

Все полупрозрачно, будто в тумане, мысли не нарочито выставляются напоказ, но держатся глубоко в душе, что так трогательно стараются показать молчаливые главные герои. Мальчик, показывающий свое желание подчинения взрослой женщине, чтобы после побоев и унижения получить свою дозу тепла и жалости, и взрослая женщина, хватающаяся за этого мальчика как за соломинку, как за портал в другую жизнь, наказывая его в гараже, а после утирая заплаканное лицо и чувствуя свою значимость для него, так необходимую ей во время семейного кризиса с мужем и прочих стандартных житейских неурядиц.

В фильме нет раскрытия первопричин такого поведения Яна, что с одной стороны безоговорочный плюс, а с другой — достаточно банальное объяснение приходит в отсутствии какого-либо фигурирования настоящей матери Яна, роль которой по итогу принимает Эльза. Цветовая гамма «с претензией» тоже может с одной стороны выступать плюсом, а с другой объясняется аспектами физиологии, что также все нивелирует.

По факту — имеем кино с претензией на оригинальность, в достаточно распространенной манере современного немецкого кинематографа (обычного, имею в виду, а не того с сантехниками), построенное на сплошных трюизмах, что в данном конкретном случае играет совершенно не на руку. Плюс, рассчитанное, скорее всего, исключительно на женскую аудиторию. Нелепый открытый финал так и вовсе испортил последнее впечатление.