Аристократка Сидзуко Тояма — актриса не самая известная, но имеющая, пожалуй, самую неординарную биографию, сотканную стараниями ее мужей, любовников и просто партнеров на одну ночь, биографию, достойную не одного наискабрезнейшего эротического романа. Депрессивный сплин аристократического бытия регулярно сменяется для нее в увлекательные приключения на всех ветрах садомазохизма. В один из таких не очень прекрасных дней ее похищают вместе с ученицей Мицуко и отправляют на арену издевательского секс-шоу.

Сидзуко Тояма — главная героиня многочисленных эротических романов «японского маркиза Де Сада» Онироку Дана — является своего рода японским вариантом присновлажнопамятной французской Эммануэль. Той самой раскрепощенной жены французского посла в греховном и распущенном Таиланде по имени Эммануэль, воспетой в полуавтобиографическом романе госпожой Арсан. Той самой Эммануэль, стараниями режиссера Жюста Жакена и актрисы Сильвии Кристель ставшей обьектом маскулинного культа за Железным занавесом. Той самой Эммануэль, похождения которой дали почву для нескольких продолжений, ребутов, римейков и сериалов.

Сидзуко, правда, стала раскрепощенной и извращенной не по своей воле, но это уже несущественные мелочи, ибо обе героини стали даже в своем роде символами своей эпохи, символами, которых изрядно потаскали и поэксплуатировали. И, как и французская Эммануэль, которую суждено было сыграть не только Сильвии Кристель, Сидзуко в каждом новом фильме, рассказывающем о ее психосексуальных приключениях играла каждый раз новая актриса и актерский талант в данном случае был даже вторичен и необязателен.

Третья часть культовой франшизы под названием «Цветок и змея», удачно начатой еще в 1974 году и ввиду культовости фильма продленную, фильм «Цветок и змея 3: Наказание», вышла в 1986 году. Режиссер предыдущей части киносериала, носившей подзаголовок «Ад», Сегоро Нисимура выступил и в качестве создателя третьего фильма, который по своему качеству и художественным достоинствам сильно уступал даже откровенно дрянной второй части.

Говоря о данной ленте, плясать и плакать от вящего восторга уже не придется никому из зрителей, ибо фильм «Цветок и змея 3: Наказание» при всей привлекательности его экспозиции не является внятной и интересной картиной; это уже пример сугубо нарочитой эксплуатации, не самая хорошая и ценная с точки зрения художественных достоинств попытка режиссера Нисимуры создать формальный римейк оригинальной ленты, лишь слегка видоизменив сюжет и переставив героев, сменив белое на черное и красное на золотое. Однако гнилое и вторичное содержание скрыть не удалось даже с помощью сюжетных элементов корпоративной драмы и фильм к финалу просто рассыпается на осколки эпизодов специфического содержания, не несущих никакой смысловой нагрузки.

Сценарист фильма Масахиро Какэфуда ни на чем толком углубленно не останавливается даже в рамках небольшого хронометража картины и герои не являют собой живые фигуры; это лишь картонные фантомы, не вызывающие ни сочувствия, ни сопереживания, ни ненависти. Впрочем, даже эротические сцены на сей раз в этой картине оказались скучны и однообразны, без явной изюминки, зато с нехилым духом североамериканского софткора авторства Залмана Кинга и Эдриана Лайна, что для «розовой» картины является чистым когнитивным диссонансом и полным разрывом шаблонов.

Сюжет фильма «Наказание» практически никакого отношения к оригинальному литературному первоисточнику Онироку Дана не имеет и пряный аромат либертинажа фильм Сегоро Нисимуры напрочь покинул. Фильм не может похвалиться ни оригинальными режиссерскими находками, ни качественной игрой актеров, ибо опять Сидзуко исполняет очередная старлетка, носящая имя Монако Огава, ни интересным сюжетом, ибо фильм имеет определенную жанровую разбалансированность и не достигает больших высот ни как корпоративный триллер, ни как БДСМ-драма из-за неожиданной целомудренности картины. «Цветок и змея 3: Наказание» — просто эксплуатационный и достаточно скучный фильм, лишенный напрочь остроты творений Онироку Дана. Смотреть совсем не обязательно даже для ознакомления и только лишь в пылу и жару любопытства.