Беспутная компания' Дэвида Кроненберга и 'Заводные' Пола Верховена по роковому стечению обстоятельств вышли в один и тот же год, но, несмотря на совершенно противоположные предметы авторской фрустрации собственного высказывания(гоночные болиды Кроненберга против мотоциклов Верховена), оба фильма зарифмовывают механистическую, машинную, технологизированную кинетику с сущностью самого человека, подчинившего самое себя вечному риску в движении на лихих поворотах трасс, читай - жизни, которая нелегко даётся всем тем, кто пытается укротить и победить её. И при кажущейся лакированности и даже отсутствии всякой режиссерской индивидуальности фильм Кроненберга, жанрово принадлежащий к категории carsploitation, что и 'Ле Ман', 'Гран при' и 'Победители', 'Беспутная компания' становится не просто динамичной историей о гонках и гонщиках, но напоенным глубиной привычным для режиссера исследованием тяги человека к неестественному, к некоей подспудной сублимации своих затаенных желаний через обладание и укрощение как трассы, так и болида. На внешнем уровне - 'Беспутная компания' лишена внятной портретизации собственных героев; деление на условно плохих, зажатых тисками меркантилизма и победы любой ценой, и условно хороших, эдаких поэтов дрегрейсинга, очевидно, но Кроненберг при этом разбавляет предсказуемость сюжета определенным налётом фетишизма, доведя до аффектации автомобильную эксплуатацию. Болид становится отражением собственного хозяина, и порой жизни и эмоций больше в нём, чем, допустим, в персонажах Уильяма Смита и Джона Саксона, движущихся по траектории фабульных векторов от отеческой заботы до невыносимой ненависти на почве взаиморазрушительного соперничества, хотя хэппи-энд в общем-то ожидаем. При этом если Верховен аппелирует к реалистической, даже в чем-то намеренно гипернатуралистической эстетике своего киноязыка, рисуя практически физиологический портрет своих современников, принадлежащих к поколению очередных вихрастых бунтарей, то Кроненберг на сей раз отказывается от изьяснения на языке прямого отвращения или намеренного внушения противного, хотя даже, продираясь сквозь войлок авторских мускусных перверсий, мысль о человеке как центре всего сущего никогда не покидала пределы кинематографической вселенной Дэвида Кроненберга. Сюжет о противостоянии двух гоночных компаний и молодого и старого дрегрейсеров сам по себе не предполагает развития в русле натуралистичного бытописательства, но при этом определенные фрейдистские маркеры в картине наличествуют, будучи при этом объективной реальностью самого бытия лихих и дерзких, но в контексте темы 'человек+машина', учитывая что небезызвестный роман 'Автокатастрофа' Джеймса Балларда ко времени выхода 'Беспутной компании' был опубликован и оскандален, те или иные сравнения главных героев с собственными машинами или их частями, их механическими внутренностями не кажутся просто случайными. Именно из этого фильма - безликого, конъюнктурного, попсового - идут корни к 'Автокатастрофе' и 'Космополису', ведь рано или поздно пресыщенные риском и собственными победами гонщики с успехом перешли бы грань между своим эго и их бессловесным, но столь живо урчащим желудком своего двигателя отражением, их машинами. 'Беспутная компания' - это, бесспорно, малоудачная, художественно никчемная попытка режиссера вырваться за рамки своей мрачной киновселенной, но без неё сложно представить смену курса и измену ракурсов Кроненбергом в нулевых. Здесь лишь был намёк на психологизм, а автофетишизм не взрывался некрофилическими и садомазохистскими интерлюдиями.