Отзывы на фильмы Кристин Форсит-Питерс без оценки

…индикатор сверхценности подлинно-взаимных и душевно-бескорыстных отношений…

…только ещё начинающий, но уже серьёзно находящийся на грани полного разорения и обширного фиаско индивидуальный предприниматель Чарли Бэббитт (…Том Круз…) получает несколько решительно неприятных известий последовательно одно за другим. Во-первых — о безвременной кончине собственного родителя. Кроме того — о том, что все имущественные и фискальные права наследования покойного в размере более чем трёх миллионов свободно конвертируемых долларов США переходят согласно завещанию к некоему неназываемому и вообще неизвестному лицу, а вовсе не к самому Чарли. Следом за всем этим выяснится, что указанный выше непоименованный получатель посмертного родительского состояния — никто иной, как взаправдашний и единокровный старший брат персонажа Тома Круза по имени Рэймонд (…Дастин Хоффман…). Ну и наиболее обескураживающая подробность окажется в том, что старший из братьев Бэббитов, толерантно выражаясь, не вполне вменяем, не совсем здоров, да и попросту тяжело с рождения болен чем-то средним между синдромом острого психиатрического савантизма и инфантильного умственно отсталого аутизма…

…указанный перспективный обладатель миллионов ныне постоянно и безвыездно проживает в месте принудительного лечебно-врачебного содержания душевнобольных граждан и совершенно, например, не представляет, чем являются и насколько ценятся денежные средства и для каких целей они в принципе могут использоваться. Бегло и наскоро просчитав возможные последствия и руководствуясь исключительно корыстными и эгоистическими соображениями, Чарли принимает экстренное и неотложное решение выкрасть невменяемого Реймонда из психиатрического учреждения, дабы постараться путём уговоров, запугивания, подкупа и шантажа склонить старшего брата к нотариально заверенному отказу от права владеть огромным родительским наследством в свою, естественно, пользу…

…в сущности, внимательный зритель задолго до финальной развязки, самолично узрев зароненные искры взаимопонимания в ходе выяснения гениально-выдающихся способностей Реймонда к сверхбыстрым и нечеловечески сложным арифметическим подсчётам и мнемоническим приёмам абсолютного запоминания, в общем-то, приходит к умилительному пониманию, что меркантильные расчёты Чарли неминуемо сменятся трогательным расположением, практически братской любовью и обязательным по таковому случаю духовным и душевным перерождением. В итоге законченный, циничный и самовлюблённый эгоцентрист, вознамерившийся обманными методами завладеть злосчастными тремя миллионами наследства, придёт к осознанной и целиком бескорыстной необходимости душещипательного и милого опекунства над больным, но по своему очень жизнелюбивым и жизнерадостным же братом…

…фокус исполинского и колоссального успеха «Человека дождя» ничем особо не прославившегося и не примечательного голливудского режиссёра-постановщика Барри Левинсона сродни практически иррациональному арифметическому дарованию персонажа Дастина Хоффмана. Крепкая, но откровенно не хватающая звёзд с неба бытовая драма положений уже где-то в первой трети нарратива под диссонативный аккомпанемент невнятного бормотания старшего брата-аутиста и истерических, исполненных гнева и корысти воплей младшего брата-автодиллера неразличимо для зрительского внимания трансформируется в слепящий и чудодейственный актёрский бенефис Круза-Хоффмана. С разительно убедительной напряжённой и обволакивающей атмосферой деятельного бездействия. Событийной наполненности на квадратный сантиметр плёнки здесь — с гулькин, как говорится, хвост. Тем не менее, равнонаправленные сердечные, душевные и в лучшем из смыслов сентиментальные интонации кинематографического созвучия «Человека дождя» с его неумолимыми, но плавными и лёгкими акцентными смещениями на исключительные контуры межличностных отношений, в которых переломным моментом становится совместное посещение казино, понукают зрителя полноценно прочувствовать внутреннее эмоциональное обоих главных характеров и самое главное — обрести под умозрительный опускающийся занавес ленты понимание чувственной круговерти, происходящей у них в умах, душах и сердцах…

…«Человек дождя» — исполненная звенящей реальности невымышленная истинность авторской фантазии о том, что счастье, как ни крути, отнюдь не в деньгах, их количествах или материальном благополучии. Нет её, душевной благодати, ни в меркантильных радостях обладания, ни в рутинном водовороте потребления. А вот в моментах истинного, чувственного и бескорыстного благодеяния, духоподъёмной взаимопомощи и искренней безотлагательной поддержки можно обрести не только духовное равновесие, но и радостное успокаивающее понимание — настоящее счастье, оно всегда рядом с теми, кто истинно нам дорог, взаимен, великодушен и открыт…