Cornfoot, Victor. Отзывы на фильмы

ностальгия пробила. Крепкий орешек, новая версия.
такая милая, добрая атмосфера старых боевиков 90х. Наверно потому что очень много схожих моментов из Крепкого орешка. На этом, к огромному моему сожалению, плюсы заканчиваются. Фильм надо смотреть отключив мозг и запретить всякие вопросы, вроде А почему?, А как это?, и WTF?! И тогда можно даже получить удовольствие от просмотра. Ведь драки, взрывы, боевые сцены,и даже забавные моменты вполне неплохи. И где, из какой **** берут такие сценарии?! Не, ну правда! Этому фильму не хватает хорошего сценария и была бы конфетка-боевик. Я не прошу чего-то гениального, хотя бы просто нормального логичного сюжета! А в этом случае штамп на штампе, плагиат, нераскрытые персонажи, убогий сюжет и патриотизма здесь столько, что иногда переходит в бред. Все элементы истории расползаются в разные стороны. Большинство актёров сыграли вполне нормально. Встретила много знакомых лиц. Вот только Татума, который играет гг, я не знала до этого. Не, со своей ролью он справился, но лично для меня у него не выразительный фейс, скорее всего я не вспомню его и не узнаю в другом фильме.
В целом получился довольно динамичный боевик-сказка, увы, ниже среднего. (да-да, даже если забыть про нереалистичность, в происходящее на экране не вериться никак, мозг отказывается это воспринимать. нет там никакой драмы или триллера)И по сравнению с Крепким орешком(1988!!!) это всего лишь жалкая поделка на один раз. Если бы не совсем тупые моменты, можно было бы и пересмотреть когда-нибудь.

Десятилетний мальчуган Т. С. Спивет, обладающий как сугубо детской непосредственностью, так и недюжинным гениальным умом, живет себе преспокойно, попутно изобретая немало полезных и важных вещей, включая perpetuum mobile, в уютном пасторальном захолустье штата Монтана. Проницательный мистер Спивет, бойкая птичка Скворец, растущий в окружении типического отца — ковбоя по сердцу — скромной и странной матери, изучающей мир насекомых, прилипшей к телеэкрану как муха сестры и находящегося в мире потустороннем брата-близнеца, безусловно, знает, что где-то там, в дали за краснеющей полосой горизонта есть большой и суетливый мир. Но однажды Спивету таки представится возможность увидеть мир, увидеть и познать во всех своих красках и оттенках родную Америку, пустившись в невероятное путешествие с Запада на Восток и обратно. Скворец вырвался из гнезда. Улетел, ускакал, убежал.

В своей всего лишь второй по счету полноценной голливудской картине после более чем пятнадцатилетнего перерыва, фильме «Невероятное путешествие мистера Спивета» 2013 года, ставшей экранизацией одноименного детского бестселлера писателя Рэйфа Ларсона, выдающийся французский мастер мрачных химер и оптимистических трагедий Жан-Пьер Жене обращается к излюбленной теме большинства крупных визионеров, обладающих большим стилем и вневременным чутьем — от Уэса Андерсона до Терри Гиллиама, от Тима Бертона до Стивена Спилберга, от Грегга Араки до Педро Альмодовара -, теме поступательного, но неизбежного взросления и дальнейшего выхода в большой, опасный, странный и страшный мир. Безусловно, подобный сюжет имел место быть неоднократно, и кажется, что фильм Жан-Пьера Жене провалится в бездну тривиальных очевидностей, рефренов и самоповторов, коих, как известно, не удалось избежать никому, даже самому Жене, до сей поры пытающемся повторить успех «Амели с Монмартра», с которой «Невероятное путешествие мистера Спивета» роднит в том числе тема эскапизма, побега от реальности в выдуманные миры, и спасения там от жестоких будней и отравляющей обыденности, осознавания собственного Я в условиях тотальной униженности, незаметности, поскольку главный герой картины, десятилетний паренек с высоким IQ и дикой пытливостью Спивет, едва ли является по-настоящему заметной частичкой той микровселенной отдельного взятого американского штата, в которой он жил. За визуальной многоцветастостью фильма кроется тем не менее не комедия в духе «Одного дома», повествующая о самостоятельности маленького ребенка в большом мире, не семейно-приключенческий трип из одной точки в другую в духе «Крупной рыбы» и не провокационное роуд-муви в духе «Маленькой мисс Счастье», не говоря уже об очевидной связи с признанной классикой «Мистер Смит едет в Вашингтон»(хотя отклики этих и не только работ в картине слышны более чем ощутимо при том, что на поверхности перед зрителем смазанная маслом своеобычности сказка, взросшая на реальной социокультурной и психофизиологической почве), а нечто большее, глубоко и надрывно-драматическое, возвышающее историю банального путешествия с массой встреч, расставаний, неурядиц и неприятностей на пути к искомой цели до уровня истории познания как самого себя, так и родной страны человеком, к реальной жизни неприспособленным вовсе при том, что маленький герой Ларсена слегка отличается от маленького героя Жене, который зарифмовал в нем все свои предыдущие представления о человеческом альтруизме, гуманизме и морализме. Жене, впрочем, совсем не стремится кроить повествовательное пространство фильма исключительно по голливудским лекалам, губительным в данном случае, показывая Америку и все американское изнутри, с долей если не ядовитого сарказма или зловещей сатиры, то иронии уж точно, предоставляя незамутненный взгляд на очень неприятные вещи, искусно завуалированные под толстым и густым слоем фантазий и эвфемизмов. Впрочем, дешифруются они достаточно просто, чтобы на выходе сделать фильм примером магического реализма с очень горьким привкусом.

Представленный скорее сам себе, лишенный фактически родительского тепла и соучастия, ибо каждый в семье Спиветов скорее пребывает на своем собственном необитаемом острове, сосредоточен не на внешнее, а на внутреннее пространство, предпочитая не замечать ничего и никого, кроме самих себя, десятилетний маленький гений Т. С., в одночасье напоминающий и классический образ безымянного экзистенциального Путника, ищущего смысл жизни, перекочевавшего из множества антиутопий и вестернов, не выросшего Уолтера Митти, впрочем, перебарывающего мир собственных фантазий гораздо раньше, и этакого Норта, отправившегося не за новыми родителями, но за новым понятием ценности жизни и собственного в ней местонахождения, тем не менее является уже сформировавшейся личностью, для которой равнодушие есть гораздо более худшим грехом, чем, к примеру, ложь. Спивет при всей своей внешней и внутренней чистоте склонен лгать, но что если вырос он в условиях недолюбленности, карнавальной маскированности. В конце концов, его ложь безобидна, она скорее во благо, чем во зло по сравнению с тем лицемерием и гнусностью, которые его окружали раньше, в маленьком мире. В мире же большом сего добра еще больше, для мальчика есть риск однажды упасть и более не подняться, но Жан-Пьер Жене вслед за своим героем практически избегает острых углов, сосредотачиваясь на внутренней трансформации своего героя в новых, непривычных для него условиях, но которые позволяют ему повысить свой голос и обрести его по-настоящему.

И решение парня покинуть родные нелюбимые пенаты, отправившись в Вашингтон, естественно, никого ни о чем не предупредив, попросту сбежав, не кажется слишком спонтанным, не делая из него антигероя. Спивет вообще герой по случайности, герой по недоразумению, моментами совсем не герой, но и не овеществленный архетип. Он — само воплощение брошенности, ненужности, тотального одиночества. Не видевший большого многогранного мира, мальчик лишен чувства самосохранения. Для него каждый новый попутчик по определению своему добр, а каждый новый поворот ведет если не к амбразурам Ада, но почти что в Рай. И в конце этого пути не будет жирной точки, законченности, завершенности. Просто начнется новая история, в которой уже для мечтаний и странствий не будет места.